Греческие дневники (Битва за Лерос)

День первый. 30 октября. Тепло и солнечно. Накануне вечером собрались на лодке с друзьями, делились впечатлениями о погоде, о прошедших гонках в Мармарисе, московских новостях и обсуждали планы на предстоящий поход. Встречи с друзьями иногда неожиданны, иногда нет, но всегда приятны. Вчера посидели без фанатизма и потому сегодня выходим из Мармариса на «свежую голову».
 

К полудню закрылись и взяли пока курс в Чифтлик. Мимо Хасана не пройти - ритуалы надо соблюдать. Мы пока втроем на двух лодках -Тарантул, матрос Паша и я. Мой старпом Серега прилетит на Родос послезавтра, и особой необходимости торопиться в Грецию пока нет. Подходим к пирсу, Хасан узнал лодку издалека и радостно галдит - мою Баварию он безошибочно узнает по большим, черным, гусарским усам на носу. Мы дружим много лет, он знает мою семью, всех моих друзей, их друзей и в последние годы друзей их друзей, о которых я знаю, но никогда не видел и лично не знаком. Хасан, как ретранслятор сотовой связи, каждый раз рассказывает, кто когда заходил, в каком составе и передает приветы. Такое вот сарафанное радио.

Брат! - орет Хасан - у тебя какой-то не такой как всегда звук выхлопа, ты что поменял двигатель?
Действительно, подтягиваясь к пирсу с мурингом, я дал больше оборотов, а количество выходящей забортной воды осталось прежним, и звук выхлопа стал слегка надрывным. Сын Иван заменил сломанный импеллер две недели назад, но проблема перегрева движка на оборотах выше1800- 2000, видимо в чем-то другом.
Придется ждать пока двигатель остынет, и лезть разбираться.

Но пока решили начать с посиделок - Хасан начинает с семейных новостей и постепенно переходит на бизнес и международные проблемы. Он любит порассуждать на разные темы - мы для него и источник информации и благодарный слушатель, как впрочем, и он для нас. Мы пьем холодное пиво, а я видимо делаю это чересчур рьяно, и уже утром у меня образовался хрип, который, к слову сказать, стал назойливым спутником до самого возвращения в Москву. «Острый бронхит в бронхах сидит и хрипит на меня ночами».

Перед ужином, пока светло, ныряю и чищу винт, который регулярно зарастает после двух-трех недель простоя. Процедура не особо тяжелая, но напрягающая своей неизбежностью. Потом принимаемся за двигатель. Ничего особо сложного в системе охлаждения нет, но по опыту знаю - найти проблему не всегда значит иметь возможность ее решить. В итоге проверяем все возможные болевые точки, исключая их по очереди - фильтр, импеллер, вакуумный клапан, шланги. Все работает - проблема явно ниже ватерлинии. Снимаем входной шланг и начинаем прокачивать систему лодочным насосом (насос динги) в обратном направлении, до появления гула откуда-то из глубины, и вырвавшихся на свободу, сотен воздушных пузырей. Качаем на всякий случай с полминуты, возвращаем шланг на его пмж и запускаемся - вода льется, как положено и движок работает «будьте-здрасте».

После ужина смотрим фильм «про войну» и когда начинаем храпеть с открытыми глазами, разбредаемся. Сон капитана краток и прерывист, как у алкоголика. Через час меня будит русский экипаж, который пришел из Мармариса и швартуется рядом. Они бегают по палубе, делая массу лишних телодвижений, постоянно включают подрульку и как следствие создают много шума. На хрена им подрулька в такую погоду? - раздражаюсь я про себя - условия швартовки идеальные даже для одного человека.

 

День второй. 31 октября.

Как оказывается утром, производители ночного бардака - милые ребята.
Но общаться не входит в наши планы, и мы едва поздоровавшись, тут же прощаемся и отваливаем на Родос.
Мы в основном моторим, пару раз предприняв попытки пойти под парусами, и через три часа заходим в Мандраки.

Свободных мест мало, да и те закреплены за частными лодками. Мы находим две свободные дырки и швартуемся. Быстро выясняется, что так и есть - мы заняли чужие места, и я бреду в сторону конторы выяснить у Джорджа (харбор мастер) возможность приткнуться хотя бы на сутки. После недолгих переговоров он указывает нам на пространство на противоположной стороне марины, возле автобусной остановки - будет шумновато до ночи, но «на бесптичьи и ж...па соловей». При попытке поднять якорь Тарантул поднимает сразу целую связку здоровенных цепей, которая подтянулась всего метра на два от дна - в этой марине дело обыкновенное и он оказывается на свободе только минут через двадцать, после того, как вынужден нырнуть метров на пять.

Нашим соседом на новом месте оказалась 50-ти футовая одномачтовая деревянная посудина в превосходном состоянии, 118-ти лет от роду, произведенная на исходе века 19-го где-то в Дании. Владелец местный грек, а вот шкипером оказался турок из Мармариса, который сам проявил инициативу познакомиться и пригласил на экскурсию в плавучий музей. Внутри все оказалось так же ухожено, как и снаружи, все в дереве, масса колоритных деталей, латунные иллюминаторы, лампы - мне вообще очень нравятся старые классические лодки. Но это как раз тот случай, когда лучше любить на расстоянии, как и некоторых женщин - содержание такой красавицы стоит или денег или времени, а чаще всего и то и другое вместе. Подозреваю, что и управлять ею тоже не просто. Тарантулу планировка внутри не понравилась - кают-компания и носовые каюты внутри не соединены, видимо это было обусловлено обеспечением сохранением жесткости корпуса.

Открытие границы занимает часа полтора и не вызывает никаких проблем - я верчу перед глазами официальных лиц, как бы невзначай, голубые кру листы, оставшиеся от предыдущих походов в Грецию и они не углубляются в проверку регистрационных документов, страховки и прочих доков. Не то, чтобы были какие-то нарушения - просто так быстрее. Концы большие - километр туда, километр сюда, Тарантул колесит на велике, а я меряю километры ногами. Ужин - кино - сон.

  День третий. 1 ноября.

Вот это ноябрь! Солнечно и тепло, я бы сказал жарко - воздух 26 и безветрие.
Несмотря на довольно жаркую погоду, местные барышни ходят в кожаных высоких сапогах, что вызывает у нас, жителей северных широт, недоумение, но видимо такова, по их мнению, плата за красоту.
Велик Тарантула целую ночь простоял между его лодкой и автобусной остановкой - никто даже не позарился на его нарядного железного друга.

Проходивший мимо начальник местного порт полис узнал меня и подошел поздороваться. Хороший человек - в прошлый раз он мне сильно помог при закрытии, потому видимо и запомнил. Поговорили о наших планах, на лилипутские темы типа погоды и он, пожелав нам удачного плавания, удалился. Пока ты не нарушаешь закон, большинство из них доброжелательны и готовы помочь, не только словом, но и делом. Боже! Храни хороших людей.

Пока в марине не разбежались иду договариваться на счет заправки соляркой. Местный заправщик Михалис на мои призывы пригнать заправщик к автобусной остановке, эмоционально посылает меня в более удобное, с его точки зрения, место - There is the bus stop, I am not чернайя акула - произносит он по-русски - and I am not а helicopter pilot. Move your boat over there - I will be in five minutes time и он указывает на свободную площадку куда предстоит переместиться. Делать нечего, отшвартовываемся и подходим к площадке. Заправщик действительно приезжает через пять минут. Он видимо, в отличие от большинства греков, живет не по марсианскому календарю. На мой законный вопрос, откуда он знает черную акулу, выясняется, что он увлекается авиацией, техникой, историей, экономикой. У него дома собрана большая библиотека, он свободно и аргументировано ориентируется в самых различных вопросах и мы в компании с голландцем, капитаном моторной яхты, цепляемся языками на полчаса. Заканчиваем, ясен пень, Евросоюзом.
- Попомни мое слово - говорит на прощание заправщик-интеллектуал
- через 5 лет Евросоюза не будет, во всяком случае, в таком виде.

У нас почти целый день на разграбление города - четвертый мембер Серега, прилетит после обеда. Шопинг нас не интересует и разграбление, в нашем понимании, это просто фото экскурсия по старому городу.

Паучок Тарантул цепляется клешнями за свой Никон и старый город растворяет нас часа на четыре, с перерывами на пиво. Флегматичный Тарантул постоянно щелкает затвором камеры, охает, восхищается красотой крепости и отсутствием массового туриста. Действительно, такие места как Родос становятся настоящей жемчужиной, только когда туриста выдувает оттуда осенними ну или какими-то другими полезными ветрами.

Приехать сюда в разгар туристического сезона значит испортить впечатление на годы ну или, как минимум, не получить максимального удовольствия. Ну по крайней мере для меня. Меня тошнит от одной только мысли о гостинице, питании по графику, аниматорах и прочей лабуде. Брр! «Кто однажды подышал ветром свободы, падалью питаться не станет»  Старпом, совершив в течение суток сложно сочлененный перелет Мюнхен-Москва-Афины-Родос наконец приехал и огласил, не побоюсь этого слова, Мандраки, громкими призывами - К Пиву товарищи!

За ужином на старом рынке решаем выйти утром до рассвета, и вечерняя программа сокращается до размеров ужин-койка.  День четвертый. 2 ноября

Есть такой старый армейский анекдот, который постоянно рассказывали молодым лейтенантам в нашей дивизии - в каком произведении впервые была упомянута 28-я гвардейская пушечно-артиллерийская бригада? Ответ - «Золотой ключик или приключения Буратино» Алексея Толстого, «Солнце еще не взошло, а в стране дураков уже кипела работа».
Под это описание может подойти все, что угодно и уж точно наши с Тарантулом дорассветные выходы в море, уже вошедшие в привычку, тоже могут.

В темноте мы без суеты отходим от причала марины на Родосе и берем курс на запад - поход на Лерос начался. Мы уже вчетвером на двух лодках. Dufour Тарантула идет метрах в ста впереди, и я отчетливо вижу его комичную фигуру, даже в свете кормового фонаря - он уже пьет растворимое бурлилово без сахара, которое называет кофе. Я не пью и не покупаю растворимый кофе и все бортовые запасы, пополняемые время от времени моими друзьями, перекочевали на камбуз к паучку - бурундучку. Теперь он обеспечен года на три. Или даже четыре.

Родос постепенно растворяется в предрассветных сумерках, и мы берем курс на Нисирос. С каждой минутой становится все светлее и, наконец, менее чем через час после выхода, солнце всплывает из моря и приносит небольшой ветерок, который дует почти оттуда, куда собственно нам надо. Ветер постепенно усиливается и вот мы уже идем в бейдевинд, нацелившись куда-то южнее Нисироса. Вернее думаем, что идем - ветер слаб, неустойчив и скорость наша не превышает 4 - 4.5 . Как я обычно говорю в таких случаях, а Серега постоянно меня цитирует - «Хорошо идем, красиво! Но не туда»
Моторить неохота и мы все время ищем ветер, который на подходе к Сими окончательно скисает.

Солнце жарит уже вовсю, ветра нет. Кроме нас в море, милях в двух, видны несколько яхт, идущих от маленьких островков рядом с Сими в сторону Халки.
-Я практически уверен, что это русские - говорю я Сереге
- с чего ты взял, их даже в бинокль не видно?
Я, честно говоря и сам объяснить не могу, откуда у меня такая уверенность и предлагаю застопорить ход, искупаться, а заодно и решить наш спор.
Минут через двадцать, четыре яхты с русскими флагами на краспицах, гуськом пересекают наш курс и уносятся прочь. На палубе замыкающей яхты загорает фигуристая барышня в открытом купальнике, Серега долго глазеет на нее в армейский бинокль, вздыхает и наконец выдавливает:
- она, по моему, лодкой ошиблась , на нашей тиковой палубе она лучше смотрелась бы. А ведь действительно русские, ты это объяснить можешь?
- неа -
- ну ты, блин, даешь!!!-

На Нисирос мы приходим с последними лучами солнца. В Пали все как всегда, только яхт практически нет, может пять или шесть. Места много и мы швартуемся к пирсу лагом. Порт аторити закрыт и харбор мастера тоже не видно - отмечать транзит лог негде. Ужинать идем в «Афродиту» - путем селективного отбора это заведение было окончательно выбрано лет семь назад, с тех пор мы не экспериментируем и ходим только сюда. Ну и еще в ресторанчик в деревушке Никия на краю кратера, которому мы дали название «все по 6 евро». Там тоже все вкусно, быстро и много. Начинаем с жареного сыра саганаки, он нравится всем четверым, и мы в рамках осеннего теста пробуем его везде, где бываем.
Пока лидирует «Афродита».
Вечер заканчиваем просмотром трех серий «Глухаря» и Метаксой.  День пятый. 3 ноября

Утром опять уходим в море засветло - до Лероса всего около 40 миль и если нам ничто не помешает, мы сможем быть там часам к двум-трем. До Коса 10 миль моторим, а потом на несколько часов нам включают бейдевинд и мы уже идем 6-7 узлов куда надо.

На подходе к Калимносу из радиостанции раздается бубнеж Тарантула:
-мужики, у меня эхолот показывает 14-15 метров и рыбы прыгают. Наверное, над косяком рыбы иду.
Через некоторое время мы обнаруживаем, что наш эхолот тоже начал показывать от 13 до 16 метров, мы начинаем выписывать кренделя, но косяк неотступно двигается под нами. Время от времени из воды выпрыгивают совсем не мелкие рыбины. Через минут двадцать косяк нас покидает и эхолот начинает опять показывает «полчаса на автобусе».

В третьем часу дня мы заходим в Лакки и швартуемся прямо напротив конторы харбор мастера.
Следом за нами, минут через пятнадцать, приходят еще две яхты с немецкими экипажами - первая, коряво, но все же швартуется с первого раза, а вот вторая только с пятой попытки. Я никогда не смеюсь над такими людьми - неопытному человеку, да еще, если его действия оценивают посторонние, иногда трудно действовать адекватно и реализовать на практике навыки и знания, даже если они и существуют. Лодка даже в таких идеальных условиях каждый раз подходит к пирсу криво и наши попытки их выловить наталкиваются на их алогичные действия и все начинается сначала. Цирк. Ну да все такими были.

Наконец суета заканчивается, и мы идем в кафе-бар, в полном смысле слова, шаговой доступности. Здесь довольно уютно, в марине хороший душ-туалет. Уж точно на два порядка лучше чем на Родосе. Кафе, душ и контора находятся в одном здании - очень удобно. Стоянка каждой 40-ки стоит по 20 евро, включая воду и электричество. Гуманно. Посмотрев прогноз и посовещавшись, решаем остаться на острове до послезавтра, и посвятить осмотру бывшей итальянской военно-морской базы весь следующий день.

Мне повезло, и я познакомился местным энтузиастом и историком-любителем Василисом, который знает об истории острова, и в частности его обороне осенью 1943 года, все или почти все. Я тоже неплохо ориентируюсь и в истории самого острова и региона в целом. Грекам очень по душе, когда приезжие знают историю их родного края в деталях и рассказывают о том, о чем они даже сами не знают.

В общем, мы общий язык нашли. Меня интересуют конкретные районы, батареи, очаги сопротивления, десантирования и места затопления кораблей и самолетов- мы берем карту и с помощью нашего нового знакомого, намечаем завтрашний маршрут.

Он на компе показывает, лично сделанные им, снимки подъема и выгрузки на пирс немецкого бомбардировщика Юнкерс-52, поднятого недавно. Ну, это что-то! Найденного в самолете летчика, кстати, идентифицировали, и останки отправили на родину.

 

Греческий миноносец "Vasilissa Olga" потопленный осенью 1943-го и памятник его экипажу.

Если тебе интересна военная история - продолжает он - тебе здесь очень понравится. Куда бы вы не поехали или пошли, везде наткнетесь на следы войны, боеприпасы и даже останки. У нас на острове есть люди, которые до сих находят оружие, амуницию, армейские склады - остров весь прорезан подземными коммуникациями. Самые интересные коллекции - частные. Намного интереснее, чем военный музей.

-Старое поколение островитян британцев не любит - неожиданно заявляет Василис- после войны они отказались оставить на острове много полезного, что могло бы пригодится для послевоенной жизни. Пригнали транспортное судно с открывающимся дном, собрали на острове и загрузили туда все, что могло представлять интерес и осталось от немцев и итальянцев: грузовики, легковые автомобили, мотоциклы, пушки и даже велосипеды. Вывезли все это на середину залива и выгрузили на глубину метров 60. Теперь там железная пирамида, хлам. Британцы решили, что пусть греки у них купят себе, то, что им надо.

Местные рыбаки тоже не остаются в стороне от поискового процесса и иногда используют найденные боеприпасы для альтернативного способа лова рыбы, не всегда, правда, удачно - в июле 2007 года, два рыбака после подобных упражнений подорвались в своей лодке.
- Кое-что от них осталось - сетует Василис - береговая охрана собрала.
После часового разговора мы прощаемся до завтра - он уезжает домой, а мы идем пробовать жареный сыр и прочие излишества. «Афродита» по прежнему лидирует.

День шестой. 4 ноября.

Утро такое же солнечное и жаркое, как и все предыдущие, но на голубом небосводе появляются перистые облака и длинные перистые сполохи, образующие причудливые фигуры и зловещие кресты - предвестники какой-то хрени. Понятно какой. Риторический вопрос, а интересно, бывает ли ноябрь здесь другим? Бывает! Мы на пороге больших погодных изменений, но когда они нас накроют пока непонятно. Хорошо бы попозже.

Сам Лакки меньше всего напоминает Грецию, скорее приморский городок где-то в Италии и подходит, как пишут в путеводителях, для съемок фильма о Муссолини и предвоенной Италии - все дома, административные здания на набережной построены в стиле арт-деко. Тому есть простое объяснение - остров, как и все Додеканезы отошли в 1912 году Италии после победоносной войны с Турцией и многие из тех зданий, что мы можем сейчас видеть, а часто большинство, построено на островах итальянцами в 20-х 30-х годах прошлого века.

Лакки же был не только заново отстроен ими, но и сам остров был превращен в крупнейшую военно-морскую базу этого региона со всеми вытекающими. Базой он остался, но теперь уже для греческих ВМС и на противоположной стороне залива Василис мне показывает назначение тех или иных сооружений самой базы. Выглядит это так, что греки ничего не добавили к тому, что было построено перед войной. Даже ржавые краны для выгрузки гидросамолетов стоят там, где были смонтированы 80 лет назад.

К 9 часам нам пригнали прокатную машину, мы загружаемся с аппаратурой и двигаем на западное побережье, вдоль залива. Первая остановка Мерикия, это всего в двух километрах от Лакки. Военный музей «Тоннель» закрыт и для осмотра, доступны только экспонаты под открытым небом, которые особого интереса не представляют. Это в основном броневики, автомобили, самолет английского и американского производства 60-х годов. Основная экспозиция находится в подземных казематах и будет доступна только весной. А жаль.
Неподалеку от музея мы обнаруживаем склады, казармы, подземные казематы и позиции артиллерийских батарей №250 и №227. они прикрывали вход непосредственно в базу. Часть зданий разрушена, другая часть в запустении, хотя и находится в приличном состоянии, но совершенно очевидно, что последними обитателями были итальянские артиллеристы и моряки.

Тарантул делает несколько снимков, в том числе на фоне разрушенного «дома культуры офицеров», и мы продолжаем путь уже по грунтовке в сторону холма Пателла. Через несколько километров машину приходится бросить - дальше только пешком. Делать нечего, по солнцепеку премся в гору и через двадцать минут среди деревьев натыкаемся на командный центр военно-воздушных сил «Fam di Cat» - подземные казематы с надписями на итальянском, платформы для радаров, сторожевые башни.

На самом верху, там, где стояли пушки, нам открывается великолепная панорама большей части Лероса и соседнего Калимноса. Мы на высоте примерно 700 метров, поскольку соседний холм, самый высокий в этой части острова уже 820. Смотреть, с почти отвесного обрыва на лазурную бухту, страшно, но глаз не отвести. От артиллерийских позиций практически ничего не осталось, только орудийные платформы - немцы методично утюжили их авиацией 52 дня, правда не только эти. Хотя ни у итальянцев, ни у британцев авиационной поддержки в этот период не было, Люфтваффе дорого заплатило за свой успех - в прибрежных водах острова до сих пор лежат около 200 их самолетов. Среди бетонных глыб обнаруживаем человеческие кости и осколки. Теперь здесь слышно только щелканье затвора Сашкиной фотокамеры. И это правильно.

надпись в казематах батареи:"мы лучше погибнем в сражении, чем умрем не увидев родины"

 

Мы спускаемся к машине и берем курс на северную часть острова - наша цель бухта Рино , 888-я и 899-я артиллерийские батареи. Когда смотришь на карту дорог острова, кажется, что это хрен знает где - на самом деле дорога занимает всего 40 минут. Место это интересно тем, что именно здесь немцы предпринимали самые активные попытки высадить десант и овладеть островом. Что в итоге и произошло в середине ноября 1943 года.

Дорога петляет, то открывая панорамы пляжей и лазурных бухт, то углубляясь в горы. Наконец асфальт кончается, и до самой бухты мы трясемся по грунтовке.
Первый экспонат ждет нас прямо на берегу, метрах в десяти от дороги - это подвижный лафет крупнокалиберного пулемета. Ствола нет, а броневой щиток и сам лафет сохранил остатки камуфляжа, вращается и служит отличной деталью для десятка снимков.

Еще через километр сама батарея - хорошо сохранился наблюдательный пункт и казармы, а вот сами позиции практически разрушены и могут быть интересны как источник находок. Люверс от плащ-палатки, с маленьким клеймом и небольшого калибра снаряд с деформированным взрывателем берем с собой в качестве сувенира Василису.

На стене казармы обращаем внимание на длинную надпись на итальянском
"Siamo orgogliosi di occupare un posto de combattimento, di sacrifice e di dovere"
«мы гордимся тем, что сражаясь выполняем свой долг» Во как! Впрочем таких надписей, свидетельствующих о высоком боевом духе итальянцев, на батареях довольно много. "Voglio morire in combattimento, che morire senza rivedere la patria - мы лучше погибнем в сражении, чем умрем не увидев родины", " credere obbedire combattere - повиноваться верить сражаться". Надо отдать должное итальянским морякам и артиллеристам - они с честью выполнили свой воинский долг, в отличие от их коллег в России и Африке. Видимо очень не любили своих бывших союзников.

Смотреть подводные экспонаты этой небольшой (всего 300 на 500 метров) бухты не входит в этот раз в наши планы. Хотя посмотреть есть на что - недалеко от берега всего на глубине нескольких метров лежит затопленный немцами итальянский корабль «Ivorea», местами возвышающийся над поверхностью воды и немецкий десантный корабль, затонувший у небольшого островка Строгили на выходе из заливчика. Там глубина чуть побольше - 6 метров, что тоже достижимо для осмотра и без оборудования. Но это уже в следующий раз - подготовимся основательно и весной вернемся на 4-5 дней. Для нас эта дневная вылазка всего лишь разведка боем.

На обратном пути останавливаемся в кафе возле местного аэропорта - пьем пиво и тестируем жареный сыр. Теперь «Афродита» делит пьедестал с этой придорожной забегаловкой. Вообще-то очень вкусная вещь, везде готовят чуть по-разному, а вот сорт используемого сыра, скорее всего, один. Хотя я могу и ошибаться.

Дальше на нашем маршруте средневековая крепость, но попасть внутрь не удается - не сезон. Еще одна батарея рядом с крепостью по боку - нельзя объять необъятное, их тут аж 24. Ограничиваемся фото сессией и двигаем в сторону дома, в смысле лодок.

В Лакки делимся впечатлениями с Василисом и после намеков с его стороны дарим ему девайсы, найденные на батарее. Ну, как дети малые - рады любой фигне. А может так и надо? Мы за пивом дискутируем о поисковой теме и мне приходит в голову дать посмотреть ему документальный фильм «Долина смерти» снятый моим приятелем, не без моего участия, несколько лет назад. Часа через два он возвращается потрясенный - текст там не так важен как съемка.
-Вот это трагедия! Я и не думал, что это было так страшно и сейчас страшно. Это Сталинград?
-нет, это не Сталинград, у нас таких Сталинградов много, Везде!

Мы договариваемся быть на связи и прощаемся - завтра утром мы идем дальше, на Патмос.

 

День седьмой. 5 ноября

Утром выходим чуть позже, чем всегда - бросок на Патмос короткий, всего 18 миль. На выходе из бухты нас догоняет греческий сторожевик - мы на север, а они двигают в направлении Коса.

С рассветом с севера начинает поддувать, но стабильнее и сильнее чем два дня назад. За три часа в бейдевинд мы добегаем до Патмоса и швартуем обе лодки лагом в центре композиции - места много, кроме нас у стенки стоит еще 35-я лодка.

Через полчаса группа немецких старичков-бодрячков энергично загружаются в нее и отваливают. Мы с Тарантулом остаемся одни до следующего утра, одни, если не считать костгардовского катера.
Я кстати обратил внимание, что на них постоянно кто-то дежурит - и днем и ночью.
А когда мы стояли на Леросе, поздно вечером костгард загружал на свой катер больного с врачом, для эвакуации видимо на Кос. Так что ребята службу правят.

Впереди у нас целый день и нам опять нужна машина - хотим посмотреть монастырь и пещеру Иоанна Богослова. Но взять машину с первого раза не получается - отказывают по причине отсутствия международных прав. Я с таким в Греции сталкиваюсь впервые - обычно принимают все, однажды приняли даже у моего приятеля партийную карточку «Единой России» с фотографией. Скорее всего, ему просто не хотелось работать, а мы берем машину в соседней конторе и едем в монастырь.

Монастырь мы к счастью посмотрели, присоединившись к экскурсии группы пожилых америкосов и он нам очень понравился. Да и как он может не понравится - место с почти 1000-летней историей, один из самых старых православных монастырей! А вот с пещерой, в которой Иоанн Богослов писал Апокалипсис, не заладилось - мы ее нашли не сразу, а когда нашли, и пещера и церковь над ней, были уже закрыты для посещения. Я очень хотел попасть в пещеру, изучал материалы по Патмосу, планировал заход сюда давно и каждый раз что то мешало - то погода, то время не хватало. Быть в шаге от цели и... - я очень расстроился. Воистину «хочешь насмешить Бога - расскажи ему о своих планах»

Оставшуюся часть дня мы потратили на поездку по острову и тестирование местной кухни, излишеств нехороших и конечно... жареный сыр. «Афродита» и придорожная забегаловка на Леросе пока первые.

 

 День восьмой. 6 ноября.

С Патмоса начинается наш путь домой. Прогноз пока не сбывается, и нас еще не накрыло.
Уходим до рассвета - до Нисироса 60 миль. Целый день парусим в бакштаг. Обедаем, пьем пиво и смотрим «Тот самый Мюнхаузен» и «Покровские ворота». Тарантул болтается рядом - то чуток расходимся, то сближаемся. За пару миль до Пали ветер нам выключают и дальше моторим. Швартуемся в сумерках, ужинаем в «Афродите».

День девятый. 7 ноября

Рано утором выходим на Родос. Ветер с севера больше не дует, с юга еще не дует - ветра вообще нет и мы моторим до самого Родоса. Жарко.

Свободных мест в марине хватает и мы занимаем пространство чартерного флота, отправленного на зимнюю спячку.

День десятый. 8 ноября

Утро началось с двух новостей и обе так себе.

Во первых прогноз с задержкой начал сбываться - задул наконец ветер с юга, усиливающийся с каждым часом, и как и куда он будет усиливаться, пока не понятно.

Вторая новость нас расстроила больше - у Тарантула пропал велосипед, оставленный им накануне прямо на пирсе возле лодки.

- с вашей стороны было большой ошибкой оставить велосипед в таком темном месте - посочувствовал нам Джордж и посоветовал оставить заявление в полиции.
Но в любом случае возвращение пропажи лежит где-то в области ненаучной фантастики.

Серега улетает с Родоса завтра рано утром и мы решили закрыться в течение дня, а потом посмотреть в городе, неохваченное в прошлый раз и уйти в Мармарис утром.

 

 День одиннадцатый, разлучный. 9 ноября

В 5 утра приехало такси и унесло Серегу в аэропорт.
-Вы давайте аккуратнее, без фанатизма - сказал он нам на прощание - дует уже не по детски.
Дуло действительно хорошо - зато дойдем, как минимум, быстро.

Мы остаемся втроем, решаем не ждать рассвета и начинаем сразу готовится к выходу. Убираем и крепим все, что не на месте и имеет способность наносить ущерб или как минимум летать, при определенном стечении обстоятельств. Действуем без суеты - суета вообще мужчине не к лицу, причем не важно где он находится: за рулем автомобиля, в метро, в очереди за картошкой или в море. В море особенно.
Потому мы с Тарантулом все еще живы.

Паша, один единственный матрос на двух капитанов, смотрит на нас с Тарантулом, как мы надеваем непромоканцы, спасжилеты и дисциплинированно ждет команду.
-Давай, иди одевай куртку и штаны. Спасжилет в кормовой каюте. И не забудь страховку - кидаю я ему вдогонку
Через минут десять он появляется на палубе в костюме цветной капусты - из под спасжилета торчат майка, флиска, непромоканец и много еще чего необходимого в его понимании. Памперсов не видно.
Паша делает круглые глаза и вопросительно смотрит на меня, вертя в руке, вправо-влево, какую то бумажку.
-куда ее засунуть?
-что засунуть?
-страховку. Ты же просил страховку взять, а зачем вообще ее надо при себе иметь?
Темно, тускло светят фонари на пирсе, ветер извлекает из такелажа, временами жутковатые, свистящие звуки разной тональности и разговор наш происходит на полном серьезе.
-Паша - говорю я, едва не давясь от смеха - если ты вывалишься за борт, то спасатели, когда найдут тебя, сначала потребуют страховку и только потом будут тебя вытаскивать из воды. И вообще, трупы выловленные спасателями со страховкой, воспринимаются ими лучше, чем без нее.
Паша понимает, что я стебаюсь и заталкивает страховку в карман куртки.
-Вообще-то я имел в виду вот это - заканчиваю я диалог, показывая на уздечку, одетую на мне.

Мы с Шуриком по очереди отходим от пирса и выходим в море. Минут через пятнадцать адаптируемся в темноте. Ветер в море дует слабее чем на мысу -всего 20-25, мы ставим паруса и ждем рассвета. Рассвет не приносит никаких особых перемен в погоде -за все время это первый день без солнца, мы идем 7 в бакштаг, все остальное штатно. Если конечно не считать двух сильнейших боковых волн ударивших в правый борт - половина судовой библиотеки все же вылетает через ограждение на полке и, совершив полет, приземляется между плитой и мойкой. Волна не большая, но несколько раз крен достигает 40-50 гр. А в это время......, в это время в районе Бодрума, всего в 75 милях от нас по генеральному курсу, дует 50 - ну, а нам просто везет.

За четыре часа в море мы встречаем только две яхты идущих со стороны Турции на Родос - других желающих попарусить мы не встречаем.
В Нетцеле тоже дует и нас ждет одноразовая швартовка - только с первой попытки.
Сашка ныряет на свое место первым, я за ним - вот мы и дома. Наше короткое путешествие закончено, а жаль.

И что же осталось?

Ну то, что и должно остаться.

Остались крепкая мужская дружба, масса позитивных впечатлений и интересных встреч.

Осталась жажда познания и новых путешествий.

А еще осталась надежда на лучшее , что собственно и позволяет нам двигаться, во всех смыслах, в нужном направлении.

Автор: Никулин Алексей