Письма гардемаринов домой из декабря 1908 года. Письмо третье.

"Наши матросы работали выше похвал, рискуя быть засыпанными, и какая-то невидимая рука хранила их. Нашего инженера-механика засыпало, и четверть часа он не слышал голосов, хотя матросы с отчаянной энергией отрывали его"

Порт Аугуста, 21 декабря
«С грустным настроением я встречаю праздники. Из газет вы уже, бесспорно, знаете о несчастье  Мессины. Можно было сойти с ума от одного зрелища. Пережить это так, как пришлось пережить всякому из нас, тоже было нелегко.

Простите, что выходит не праздничное письмо, но что поделаешь, – нервы раздёргались.

С моря картина разрушения была не особенная, но когда в 8 часов утра наш первый  отряд высадился на берег, то можно было сойти с ума. Вся набережная была покрыта толпой, которая махала нам платками и фуражками и, едва мы высадились, хлынула к нам с пеной у рта крича: «У меня засыпало трое: отец, мать и сестра, дайте людей скорей, скорей на помощь». – «Дайте людей, отец погибает», или прямо подбегали и ничего не говорили. Глаза у всех дикие, блуждающие, лица у большинства обожжённые, больные, на всех лохмотья, тряпки. Нас бегом вели на обломки.

Но какой ужас охватывал, глядя на набережную, на улицы. Дома рухнули почти все без исключения и засыпали улицы до второго этажа. Кое-где уцелели стены, качаясь от малейшего ветерка. Штукатурка падала всё время. Груды камня, щебня и кирпичей; полуголые дикие люди, спасающие своё добро. Кто схватит пустую коробку и набьёт её газетной бумагой, кто сорвёт старую гардину и завернётся, а тут же рядом шкаф с платьем.

Наши матросы работали выше похвал, рискуя быть засыпанными, и какая-то невидимая рука хранила их. Нашего инженера-механика засыпало, и четверть часа он не слышал голосов, хотя матросы с отчаянной энергией отрывали его.

Из-под обломков стен, из-под крыш выкапывали людей.
Когда вечером я решил вернуться на корабль, то над городом зловеще догорало зарево пожара, вместо фонарей светили с рейда наши прожекторы и все стены стонали, отовсюду слышались жалобные стоны. Сколько их затихло ещё в первый день, а сколько продолжало стонать… Все, все эти развалины ещё были полны жизни. Ещё тяжелее было переносить упрёки от одиночных людей, которые требовали воды или хлеба. Почти тотчас же за первой партией были присланы на берег кашевары, галеты, сухари и хлеб. Я был счастлив, видя, как от радости светились лица всей зажиточной семьи, когда им дали простых матросских галет и сухарей. Ночью иногда наткнётся кто-нибудь: «Дай хлеба. Дай хлеба». – «Нет у меня». – «Так зачем же ты здесь?»
Наши лазареты работали и день и ночь. В то же утро стали принимать раненых на суда». 

программа "Русский след" выражает благодарность профессору Мессинского университета Татьяне Остаховой, за оказанную помощь.